Книгу «Агафон Фаберже в
Красном Петрограде»* прислал мне известный эксперт художественных ценностей, историк
и биограф семейства Фаберже Валентин Васильевич Скурлов. С ним я познакомилась в
начале нового столетия в еще существовавшем тогда Славяно-Балтийском отделе Нью-Йоркской
публичной библиотеки, куда он , как я поняла,
наведывался всякий раз бывая в Америке не только как эксперт по драгоценностям, но и по другим своим научным интересам. С этого времени
мы изредка и коротко перебрасываемся информацией, и я с интересом слежу за его передвижениями по городам России и
других стран в поисках главного своего научного интереса – семейство Фаберже. Круг
общений у Валентина Васильевичв обширный. Он, например, был знаком с известным
экспертом по русским иконам В.М. Тетерятниковым, и в память о нем в 2002 издал
небольшой сборник его статей «Иконы и
фальшивки», адресованный тем, кто проявлял интерес к скупкам на аукционах
русских икон. Благодаря Скурлову, и мне пришлось прикоснуться к уникальному
архиву Тетерятникова. После кончины эксперта его жена, доктор наук Наталья Тетерятникова, передала
его в дар Нью-Йоркской публичной
библиотеке.** Сейчас этот архив описан
и доступен исследователям.
Интерес Скурлова к семейству Фаберже длится не одно десятиление. Он собрал
уникальный архив документов. И всё еще собирает и собирает. Но важно не только то, что человек собирает
материал, важно то, что он его изучает, предоставляя заинтересованному научному сообществу и просто людям
_________
*Агафон Фаберже в
Красном Петрограде. Научно-илл. издание. СПб.: Лики России, 2012. 280 с.; ил.
(Описание приведено с авантитула кнниги).
** Коган Елена. Коллекция В.М. Тетерятникова в Нью-Йоркской публичной
библиотеке // Коган Елена. Российская книжность в Америке.СПб, 2005.
любознательным, которые еще не
перевелись, новые факты о замечательном
явлении культуры, которое можно назвать одним словом – Фаберже. Скурлов, помимо
сказанного, еще и одаренный писатель, написавший не одну книгу и множество
статей, посвященных этому явлению. Читаются они с большим интересом. Если
говорить о книгах, то издавать он их начал с 90-х годов ушедшего века, и, любопытно, что первая
из них называлась «Покупателю о ювелирных изделиях». За минувшие годы издано
уже 17 книг, автором или соавтором которых является Скурлов. Большинство из них
так или иначе связаны с семейством Фаберже. Последняя, о которй и пойдет речь,
посвящена Агафону Карловичу Фаберже (1876-1951). Тираж ее, по сегодняшним
меркам, нормальный – 1000 экземпляров. И я думаю, к тем, кому книга адресована,
а читательский адрес ее довольно обширный, она дошла.
Я не специалист в этой области, но после того, как мне пришлось
познакомиться с дневниками М.П. Рябушинского*, пролежавшими более полувека в
хранилище Нью-Йоркской публичной библиотеки, всё то, что связано с личностями (именно личностями), немало
потрудившимися во благо России, ее промышленности и культуры и известными
обстоятельствами изгнанными из родных палестин, мне они интересны не только тем, как складывались их судьбы, но и как историку книжного дела.
Аннотаций на книгу об Агафоне Фаберже в интернете много, они почти все идентичны
тексту, который вынесен на нижнюю переплетную крышку ее. А вот рецензий пока
мало. Я ожидала больше, потому что у многих людей на слуху имя Фаберже, которые
прославились своими уникальными, необычайной красоты «яйцами», и не только. Достаточно
прочитать Предисловие к книге, чтобы понять: ее нужно читать не только специалистам,
историкам, но и просто любознательным читателям. Мало того, что, читая, трудно __________
*Коган Е., Касинец Э. Азбука жизни М.П.
Рябушинского // КЛИО (СПб.), 2011. № 1.
оторваться, притягивает она еще и богатым иллюстративным материалом.
На одну рецензию я обратила
внимание. Написана она историком, скорее, историографом Ф.К. Ярмоличем. Он по
достоинству оценил издание и, как рецензент, чьи интересы близки интересам создателей книги, высказал несколько замечаний. Одно из
них меня огорчило. Цитирую дословно: «...в некоторых случаях авторы иногда [зачем
тогда ‘в некоторых случаях’?]
злоупотребляют цитированием источников, приводя довольно обширные выдержки из
архивных материалов» (текст рецензии легко найти в интернете). Казалось бы, спасибо
надо сказать авторам! Действительно, в книге приведены тексты многих
документов, на поиски которых были
потрачены годы. Для исследователей такие публикации, как известно, более ценны,
чем краткий пересказ их, как предлагает Ф.К. Ярмолич. Не вдаваясь в содержание
книги (повторюсь: ее надо читать!), не вступая в полемику с рецензентом, на кое-что и я бы хотела обратить внимание.
Над сравнительно небольшим объемом книги (278 страниц) работал колектив авторов. Текст писали В.В. Скурлов и
доктор исторических наук А.И. Рупасов. Подбором архивных и иллюстративных материалов занимались Т.Ф.
Фаберже и кандидат исторических наук С.К. Бернев. И тут отмечу сразу: Валентину
Васильевичу Скурлову повезло. В чем? Он многие годы дружен с Татьяной
Федоровной Фаберже, внучкой Агафона Карловича, живущей в Швейцарии и собравшей
архив семейства Фаберже. И ей, конечно, повезло на знакомство с В. Скурловым: возникло
то, что можно назвать взаимным интересом во имя раскрытия важной страницы
истории, касающейся и семейства Фаберже, и многих людей из их окружения. В создании книги
принимали участие и художники-оформители. Всё сделано с пониманием сути и
художественным вкусом.
Книга одета в переплет. На верхнюю крышку его вынесен заголовок и небольшая фотография А. К.
Фаберже, которая размещена будто на cтене кирпичной клади. Изображение выполнено в
кроваво-коричневых тонах (Красный Петроград в годы лихолетья и... А.Фаберже). Эта
фотография на кирпичной стене, кровавые сполохи и маленькая черная машина, в
кузове которой разместились красноармейцы с винтовками – приметы драматических времен. Красная
кирпичная кладка изображена и на нижней
крышке переплета, где так же помещена еще одна, тоже небольшая, фотография
героя книги и пространная, судя по всему, авторская аннотация. Кстати, кирпичи,
но черно-белые, присутствуют и на иллюстрированных шмуцтитулах к главам книги.
В.В. Скурлов давно «подкрадывался»
к герою этой книги – Агафону, второму сыну Карла Фаберже. Собирал по разным
весям необходимый материал, и на вообразимый стержень нанизывал разыскиваемые
документы во множестве архивов, в том числе и
Татьяны Федоровны, и копировал их в свой архив. Ценное содержание некоторых
из них просто напрашивалось на публикацию. И в данном случае такое решение
создателей книги было оправданным, возможно, они думали о тех, кто знает, что
такое работа в архивах и, как ученые, ценят цитирование подлинников, а не пересказы документов.
...Странные бывают события в судьбах людей. Агафон Карлович умер в 1951
году. Мне не удалось найти отклики на его кончину. Но я, конечно, обратила
внимание на неоднократно цитируемые воспоминания о нем шведского филателиста
Имре Вайды, опубликованные в «Бернер брифмаркет цейтунг» (12 дек. 1958 г.).
Судя по содержанию их, этот человек хорошо
знал Агафона, и то, что он написал о нем, выглядело как долгожданный некролог
Вот хотя бы по этой фразе: «...есть ли что-нибудь, чего не знал бы этот гений».
Умный, тонко мыслящий Имре Вайда, сумел оценить вклад А.К Фаберже в мировую
культуру. И в то же время есть в статье и такие слова: «Агафона Фаберже больше
нет. Его время в основном прошло. Он жил
в прошлом и принадлежал прошлому. Он не был деловым человеком...»
Конечно, славен был Агафон Фаберже не тем, что не был деловым человеком. Действительно,
поряду причин он не стал продолжателем дела отца. Да, жизнь его принадлежит
прошлому, но прошлое притягивает, потому что это страницы истории, которые «пишутся»
судьбами людей и не только великих. Кто-то подумает: ну что за банальности. А я вот
о чем вспомнила. Многие годы мне
пришлось заниматься краеведческой биобиблиографией, то есть поисками материалов
о местных деятелях, получивших признание, нашедшее отражение в печати. Собирая материалы о них, а этим занимались не только
краеведческие музеи, но, главным образом, библиотеки, я сталкивалась с тем, что
вклад многих из них для истории края не столь уж существенен. Меня это смущало.
На это один мыслящий человек сказал мне:
«Посмотрите на безоблачное ночное небо, там много звезд – больших и маленьких.
Подумайте над этим». И я иначе стала мыслить о том, что принято называть
выявлением и отбором имен для истории маленькой местности, большого города,
края, страны, мира. Это к слову.
В семье Фаберже были «звезды» разной величины. Может быть, именно с этой
точки зрения Агафон Карлович стал
притягателен для биографа семьи. Однако не такая уж малая звезда эта была в созвездье
семейства. Имя его нашло свое место в мировой культуре. Все то, что удалось
собрать о нем В Скурлову убеждает в этом, и старания
эти обернулись изданием книги, которая, кстати сказать, посвящена сравнительно короткому отрезку жизни известного в мире коллекционера марок и
эксперта ценностей, которыми завладели советы.
Когда большевики захватили банки Рябушинских, один из братьев, наблюдая разрушение созданного
ими бвнковского дела и трудности тех, кто национализировал их, подумал: не
пойти ли к большевикам и не предложить ли им помошь, чтобы во всем разобраться.
Возможно, такая же мысль пришла и в голову Агафона. Он, как эксперт по ценностям, начал
сотрудничать с советами. И это стало в
его биографии временем, в котором сконцентирировались самые драматические события его жизни. Отношение
к нему было неоднозначным и не только со стороны власти. Я спотнукась, если
можно так выразиться, на одной записи из
дневника Александра Бенуа, она касается отношения М. Горького к Агафону Фаберже
и показалась мне актуальной на все времена, поэтому приведу ее полностью: «...
Ох, человеку, нуждающемуся в миллионах для разных акций и предприятий хотя бы и
с самыми благородными целями, всегда нужно ухаживать так или иначе за людьми,
обладающими этими миллионами» (с. 234). И
Агафон, продержавшись до 1927 года, не выдержал. В основном этому и посвящена
книга.
Текст ее состоит из двухстраничного Предисловия и пяти глав:
«... Немного устал, но зато с
результатом», «... Я не понимаю, в чем меня могут обвинить», «Готовясь к
будущему», «На бедного Макара все шишки летят», «Представитель старой гвардии
филателистов». В Предисловии впечатляет перечень архивов, в которых создателям
книги, и в первую очередь В.В. Скурлову, пришлось поработать. Есть в книге и
Приложения, а так же Послесловие. У меня появилось желание кое что уточнить
или, лучше сказать, защитить книгу от тех, кто называет ее
научно-иллюстрированным изданием, монографией
и осуждает, как я уже отметила, за излишнее цитирование архивных документов и,
видимо, текстов, которые приведены в Приложении (они ведь тоже длинные). А еще эта книга заинтересовала меня с точки зрения ее
библиографической оснащенности.
Титульный лист не дает определения жанра книги. На обороте титульного
листа (на авантитуле) есть неполное
описание, где она она значится как научно-иллюстрированное издание. Это при том, что в конце описания после
количественной характеристики, по существующим правилам, указано, что она
иллюстрирована (ил.). В интернете, некоторые составители рекламных текстов о
книге, называют ее монографией. Должна заметить, что не только уважаемое мною
издательство «Лики России», но и многие другие,
не всегда заглядывают в
существующие издательские стандарты. Однако дело не только в этом.
К какому же жанру следует отнести
эту книгу? Такого – научно-иллюстрированное издание – я никогда не встречала. Но и не монография
это в чистом виде. Обратите хотя бы внимание на заголовки глав. У них явно прозаическая художественная
окраска. В то же время книжный блок ее наполнен множеством компонентов научного
предназначения. Взять, например, главы.
Каждая из них сопровождается примечаниями, которые собраны в конце глав. Их
много – 415 ( к первой главе – 104, ко
второй – 61, к третьей – 160, к четвертой – 57 и к пятой – 33). Из чего
складываются примечания, например, к первой главе «Немного устал, зато с
результатом»? Их 104, из них: 54 носят персональный характер, в 27 даны
фактографические дополнения и разъяснеия, 24 отсылают к источникам публикаций и
к архивам, есть объяснения слов и другого характера. Больше всего примечаний к 3-й главе «Готовясь
к будущему», потому что она по
содержанию – ключевая. Из 160 примечаний к ней более всего (70) приходится на
дополнения персонального характера, 44
отсылают к архивам и источникам публикаций, 28 фактографические, 16 –
объяснения отдельных слов, уточнения, поправки. Эти цифры несколько условны,
потому что многие примечания совмещают, скажем, фактографические данные с
персональными. Не рассматривая их конкретную значимость, от каких-то, например, объяснения слова бонна, я бы отказалась. То, что примечания
приводятся не в подстрочниках страниц, а в конце текстов глав, это как раз один
из показателей научного подхода. Вот и получился такой симбиоз, поэтому у меня большой соблазн: и по стилистике, и по широте читательского
адреса отнести это издание к научно-популярному (научно-познавательному) жанру.
Не менее важны в книге Приложения. Они представлены двумя разделами:
«Архивы» и «Литературные источники» (в оглавлении раздел назван «Газеты и книги»). В первом разделе в
хронологической последовательности (с 1917 по 1957 гг.) сконцентрированы тексты документов, обнаруженные в разных архивах (в том числе и личных) – официальные (акты, протоколы (в том числе и
дознаний), отчеты, ответы на запросы,
эпистолярные и другие. Некоторые сопровождаются примечаниями или
комментариями. Читать их интересно и с научной, и с познавательной точки
зрения. Раздел второй – «Литературные
источники». В нем собраны тексты, опубликованные в основном в различных изданиях,
в том числе и в эмигрантских газетах, например,
«Руль», «Последние новости». Указаны выходные данные источников
публикаций. Расположены они тоже в хронологической последовательности, начиная
с 1918 года и заканчивая 2011. Год 1961 обозначен небольшой биографической
справкой об Агафоне Фаберже, которую поместили в 6-м томе составители
«Энциклопедии Финляндии». Он заслужил это, возможно, тем, что не только более
20 лет прожил в этой стране, но и собрал «самую большую в мире коллекцию
финских марок».
Не поленившись, сняла я с полки «Новый
энциклопедический словарь» (Москва: Рипол классик, Большая Российская
энциклопедия», 2007) и нашла там только небольшую справку о ювелирной фирме
Фаберже, «существовавшей в России с середины XIX по начало ХХ века». Больше
никакими именами звездное семейство Фаберже в этом универсальном справочном
издании не представлено. Не заслужили. Как тут не сказать добрые слова в адрес В.В.
Скурлова и... интернета, пополняющим поименно это знаменитое семейство.
Многое из того, что приведено в Приложении дублируется в основном тексте
книги. И это допустимо. При желании сориентироваться, где и в связи с чем, нужно
заглядывать и в основной текст книги, и в Приложения, и в «Литературные
источники», куда отсылает важный элемент научных и научно-популярных изданий Именной
указатель. Им книга завершается. Он
потрясающий по объему – 1157 имен. Но, к сожалению, без каких-либо
«определителей» по приниципу, кто есть кто, да если бы еще с указанием дат жизни, да еще по принципу «о
нем», когда отсылаемая страница берется в круглые скобки.
Задуман и составлен указатель
имен автоматически. Делается сейчас это просто, а если сопровождать имена тем,
что я назвала «определителями», это долго и сложно. То, что я пишу – не
придирки, но когда держишь в руках такое издание, как эта книга, хочется, чтобы
в ней все было идеально не только по содержанию, но и с точки зрения научно-библиографической
оснащенности. Но даже составленный по простейшей методике именной указатель
очень интересен. В нем есть отсылки к 22-м именам семейства Фаберже, а за именем Татьяны Федоровые Фаберже 26 цифр, указывающих на страницы и в основном
тексте, и в примечаниях. Вникакая в указатель имен, понимаешь
насколько богато и разнообразно насыщена эта книга человеческим материалом,
именами множества близких, включая родственников, и не столь близких людей, и
даже тех, кто, правил порядком в стране в те годы, например, Троцкий,
Дзержинский, Луначарский, даже Ленин. Указатель имен прослеживает все связи. Вообще
же любой именной ключ серьезной книги, напрашивающийся на контент-анализ, может
дать богатую дополнительную информацию к основному тексту.
Немного об иллюстративном
материале книги. Я уже писала о переплете и шмуцтитулах. Всего же в книге 308
иллюстраций. Из них 181 – черно-белые и 127 цветные. Черно-белые рассыпаны по
страницам текста. Это «живой» материал:
персональные и групповые фотографии; фотовиды мест, важных для биографий; карандашные
рисунки, даже шаржи. Цветные иллюстрации вклеены в книжный корпус отдельными
блоками. Страницы этих блоков не пронумерованы, и поименнованные репродукции отдельных фотоснимков членов семейства
Фыберже, их художественных портретов, выолненных известными и малоизвестными живописцами, другими произведениями искусства, в том числе
выполненных мастерами фирмы Фаберже и,
хранимых в частных и госдарственных архивах, не нашли место в указателе имен. Перечислю
хотя бы имена художников: Ю. Анненков,
В. Брикулец, А. Вахрамеев, И.А. Владимиров, Б.В. Зворыкин, А.
Остроумова-Лебедева, А. Перевышко, В. Серов. Работы некоторых из них хранятся в
архиве историка А.И. Рупасова. Возможно,
кто-нибудь и этим заинтересуется.
В конце Предисловия к этому
замечательному изданию есть слова, которые обращены, естетственно, к
читателю, а я дерзну ими закончить свои заметки: «Итак,
четверка авторов, лишенная тщеславия и навыков плетения словесных кружев, но отвечающая за достоверность сообщаемых
фактов (курсив мой – ЕК), представляет тебе, Читатель, право самому решить,
что за человек был Агафон Карлович Фаберже». Если же судить по содержанию,
каким-то недомолвкам, сомнениям, предположениям в примечаниях, мне представляется, что перед нами не
последняя книга об этом человеке. Вот и хочется
пожелать Валентину Васильевичу Скурлову, его соавторам, вернуться к этой
интересной личности и написать его полную биографию. Он того заслуживает.
Январь, 2014 Елена Коган
Нью-Йорк
Комментариев нет:
Отправить комментарий